- Что-то непохож он на психа, обычный человек, как я и ты.
- А как ты думаешь, выглядят все эти уроды – маньяки, насильники? Так и выглядят – как обычные люди.
- Ну, а я – как я выгляжу, по-твоему?
- Ну… как обычный псих.
Так переговаривались санитар и водитель «скорой помощи», изредка поглядывая в окошко в перегородке, отделяющей салон от переднего ряда сидений. Там, в салоне, зафиксированный в кресле, находился Михаил Алексеевич Синельников, пациент карательной психиатрии. Его везли на принудительное обследование и лечение.
Санитар вынул из файла бумаги – заявления с жалобами, из которых явствовало, что из квартиры Синельникова постоянно доносятся крики, сам он бросается на соседей, и те уже боятся выходить в подъезд.
- Людей нужно оградить вот от таких психов, и мы с тобой – как санитары общества.
- Интересно, дадут мне премию за то, что я помогаю выполнять тебе твою санитарскую работу, – сказал водитель.
- Дадут, – хохотнул санитар, – смирительными рубашками.
Микроавтобус въехал на территорию клинической психиатрической больницы №17. Проехав по аллее, остановился возле приёмного отделения.
Парень в больничной одежде появился, как из-под земли. Сначала он выключил вышедшего из машины водителя – тремя ударами – в живот, в пах, и по лицу. Затем, столкнулся с санитаром, обежавшим вокруг машины и набросившимся на него с резиновой дубинкой. Получив два мощных удара – по голове и по шее, не чувствуя боли, обхватил руками санитара, и вместе с ним повалился на землю. Сев верхом, зажав его руки своими ногами, стал колотить санитара по лицу, по голове. Остановился, лишь когда всё это потеряло всякие очертания и стало напоминать кусок мясного фарша. Тогда парень в больничной одежде вскочил на ноги, отшвырнул двоих медсестер, выбежавших из приемного отделения, сел на водительское сиденье микроавтобуса, и повернул ключ зажигания. Через несколько секунд «скорая помощь» выехала за ворота больницы.
Кроме водителя и санитара, доставивших Синельникова, неотложная медицинская помощь также требовалась двум санитарам и врачу из 1-го мужского отделения, пытавшихся остановить решившегося на побег пациента. Так находившийся на принудительном лечении Никита Морозко оказался на свободе.
На перекрёстке микроавтобус «скорой помощи» остановился. Прямо – частный сектор, направо – дорога ведет на Вторую Продольную, налево – в лесополосу. Никита решил поехать влево. Доехав до поворота, снова остановился. Асфальтовая дорога вела к кардиоцентру и госуниверситету, грунтовка – к лесополосе и поселку.
Никита выбрал лесополосу. Через пару минут машина скрылась среди деревьев. Немного поплутав, он остановился. Пошарил в бардачке, вытащил оттуда газету, документы, и бумажник водителя. Сунув его в карман, принялся складывать на переднем пассажирском сиденье горку из горючих предметов – бумаги из файла, газета, промасленная ветошь.
Затем вышел из машины, помочился возле дерева, и, насобирав сухих веток, вернулся на водительское место. Положил сушняк поверх сложенной им кучки, и наполовину опустил стекла на обеих дверях. Затем взял с торпеды зажигалку.
Тут он услышал голос.
- Помогите! Помогите! – настойчиво доносилось из салона.
Никита заглянул через окошко в салон. Какой-то лысый черт в смирительной рубашке. И в общем-то пусто, взять нечего.
Посмотрев на пламя зажигалки, Никита ответил:
- Бог поможет!
И поднес зажигалку к разложенному костерку.
Отойдя метров на пять от машины, он оглянулся, и, убедившись, что огонь занялся, побежал в сторону посёлка.
Издали казалось, что это жилые дома, но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что недостроенные коробки. И ни одной живой души. Разжиться абсолютно нечем. И тогда Никита направился в сторону асфальтовой дороги. Там ездили машины, и там начинался частный сектор с жилыми домами.
|
