Анализируя сложившуюся ситуацию, Андрей отметил, что самым предсказуемым оказался Реваз: как не собирался возвращать долг, так спустя четыре месяца «скромничает» с возвратом денег, взятых «на два дня».
Николай Ненашев некоторое время интересовался, как продвигается взыскание долга, Андрей в ответ лишь скорбно вздыхал: «Работаем в данном направлении…» Потом шеф перестал затрагивать эту тему, Андрей, со своей стороны, не напоминал ему о существовании дебитора под названием «Совинком». В конце сентября Краснов сообщил, что Ненашеву удалось списать эту сумму на рекламные образцы (продукция, раздаваемая бесплатно для продвижения). Альбертинелли объяснили, что на складе «Атикона» находится продукция с истекающим сроком годности, и разумнее всего списать долг, и отдать товар в клиники как promotion. В качестве примера была приведена беспрецедентная акция конкурентов – компания «Джонсон и Джонсон», погашая бюджетный долг, завалила больницы своей продукцией. Подсев на неё, конечный потребитель начнет заказывать товар в Джонсоне, когда бесплатная расходка закончится.
Повезло, что area-manager, загруженный текучкой, не стал вникать в детали, и быстро подписал соответствующие бумаги. Эльсинор аннулировал долг Атикона, тот же, в свою очередь, списал долг Совинкома.
Андрей не стал сообщать Ревазу о решении проблемы, напротив, всячески нагнетал обстановку – долг вычитают из зарплаты, грозятся увольнением, и так далее. Расхолаживать то, что необходимо раскалять – значит вредить делу. Реваз предложил: «Если нельзя кинуть «Атикон», давай казахов шваркнем!» Совет, безусловно, ценный, но не стоит тридцати тысяч долларов. Осторожно подбирая слова, Андрей объяснил, что казахский товар весь лежит на складе непроданный, и, сколько тут ни шваркай, денег не прибавится. Опять же – аренда склада капает, убыток! Это был весомый довод. Реваз думал не более половины рабочего дня, затем позвонил и сообщил, что договорился с одним своим знакомым, директором оптовой базы, чтобы тот взял на реализацию всю партию зубной пасты. Андрей нанял грузовик и вывез казахский товар на оптовую базу и расторгнул договор аренды складского помещения.
С начала августа от Чингиза не было известий, что несколько странно для кредитора, Андрей, соответственно, сам никак не проявлялся.
А в конце сентября, в один из дней, когда Андрей только что выпроводил очередную соискательницу на должность бухгалтера, в офис зашли трое нерусских – ковроугодный молдаванин Кодряну в сопровождении двух палеоазиатов в засаленных штанах и грязных свитерах. Назвавшись Коспаном и Касбулатом, палеоазиаты с порога заявили, что приехали из Казахстана, чтобы забрать зубную пасту.
«Осспади, что за молдавано-казахское нашествие», – подумал Андрей. Вслух же произнес:
- Обождите, не так быстро. Давайте по порядку: как вас зовут, и покажите ваши документы.
Улыбнувшись, добавил:
- Вы присаживайтесь, присаживайтесь. Устали с дороги.
Затем включил чайник, и, забрав у казахов папку с документами, раскрыл её, и стал по очереди снимать копии на ксероксе. Коврожрец остался у дверей. Он был строг, задумчив, у него был леонардовский жест руки, и весь он был исполнен сознания своей обреченности в жертву людям. В данном случае – казахам, ибо именно с его подачи они здесь очутились.
На заводе-производителе начались серьезные проблемы, Чингиз скрылся с крупной суммой денег, новое руководство, не имея возможности расплачиваться с кредиторами деньгами, делает переуступку долга, и предлагает им возможность самим выбивать долги с дебиторов. Коспан и Касбулат представляли стороннюю организацию, которой задолжал завод, и сейчас они намерены забирать либо товар, либо деньги. Ребята приехали на «Камазе», они наёмные работники, и являются чем-то вроде экспедиторов. Адрес Калистрата Кодряну они узнали на таможне – там были записаны все его данные, так как он растамаживал груз. Он их привёл на фирму, координаты которой до этого были им неизвестны. На руках у приезжих не было исполнительных листов, так как не было обращений в суд или какие-либо правоохранительные органы, с местной милицией или «офисом» связей не имелось.
Всю эту информацию удалось выяснить за чаем. Говорил в основном Коспан – он лучше знал по-русски.
- Придется вернуть товар, – печально произнес Кодряну, всё так же стоящий возле двери.
Пропустив мимо ушей его слова, Андрей обратился к казахам:
- А я бывал в ваших краях – ездил на машине в Атырау. У меня там друзья-казахи, очень гостеприимные ребята. Правда, ГАИшники ваши – звери, по дороге несколько раз останавливали, стреляли бензин. Так убедительно «просили» – пришлось дать. Почти полбака слили, мироеды.
Лица гостей оставались непроницаемыми. Они допили чай, затем синхронно повернули лица друг к другу, и у них состоялся такой диалог:
- Засах миний хуудас
- Найзууд зураг дүрст бичлэгүүд
- Дуу, хөгжим захидлууд тэмдэглэл бүлэг хөгжим.
- Арга хэмжээнүүд мэдээ хавчуурга тохиргоо санал.
- Тухай бусдын сэтгэгдэл хавсралт асуулт зарлал.
- Дуу, хөгжим.
После чего синхронно повернули головы в сторону Андрея. Заговорил Коспан:
- Грузиться нада, где ваш склад, обратная дорога дальний, многа часов ехать.
Его Ворсейшество также подал голос:
- Им надо пропечатать документы и показать, где находится товар. Куда ты перевез зубную пасту?
Мельком взглянув на копию договора, в котором должником значился «Навигатор» (давно брошенная «помойка», через которую обналичивали деньги, и на неё был заключен договор поставки зубной пасты), Андрей неторопливо произнес:
- Всё это очень интересно. Да, занимательная история. Но откройте страшную тайну: зачем ко мне пришли?
- Ай, отдай сюда товар, ладна! – всплеснул руками Коспан.
Бывший администратор произнес от двери:
- Андрей, не валяй уже дурака, покажи им, куда перевез зубную пасту. Им всё известно.
Сузив глаза, Андрей сказал казахам.
- Скажите своей девочке, чтобы закрыла ротик.
«Девочка» как-то странно пожелтело и стало похоже на засохшую айву. Казахи напряглись, как перед броском. Первым опомнился Касбулат:
- Кончай шутковать, торопимс, дорога, погрузка-магрузка.
- Опять же, говорю, мы с вами хорошо посидели пообщались, но вы пришли не по адресу – здесь нет такой фирмы – «Навигатор», помещение арендовано ООО «Совинком», можете спросить арендодателя.
Глядя на их непонимающие лица, пояснил:
- «Арендодатель» – это хозяин помещений, сдающий их в аренду фирмам.
Казахи кивнули в сторону желтевшего в дверях Калистрата Кодряну – это он нас привел. Касбулат добавил от себя, что «нечего тут мозг канифолить, сейчас все вместе поедем искать зубную пасту». Андрей, в свою очередь, сказал, что впервые видит всех троих, и предложил гостям – если приятные темы закончились – выяснить между собой отношения в коридоре.
Коспан с Касбулатом, как по команде, поднялись, приободренный Кодряну приблизился к ним. Так они стояли в нескольких шагах от стола, за которым сидел Андрей, невольно сгрудившись, готовые к круговой обороне. Или к атаке – как получится. Воцарилось безмолвие, как перед бурей. Потом разом заговорили. Точнее заголосили, наседая на Андрея. Казахская брань, полурусские угрозы, увещевания. Остановив товарища, всё порывавшегося достать из кармана гаечный ключ, Коспан сказал, уже в который раз:
- Ладно, кончай бирюлек тут играть, бери печать, поехали на склад.
- Это несерьезно, Андрей, – добавил Кодряну.
- Послушай, детка, нет никаких доказательств, что жизнь – это серьезно, а ты говоришь…
Кодряну тут же парировал:
- Может, пригласим сюда твоих родителей?!
В ответ на эти слова, произнесенные учительским тоном, Андрей порывисто поднялся, и, прыжком подлетев к упрямому коврожрецу, ударил его под дых. Тот согнулся и застыл, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть. Андрей его легонько толкнул, и он рухнул на пол. После чего Андрей отошел на другой конец кабинета, заходя казахам за спину. Они повернулись вслед за ним, потрясенные и безмолвные, опасливо наблюдая за его перемещениями.
- Прошу заметить: я с вами очень любезно обошелся – напоил чаем, поговорил. И что я получил в ответ? Гоп-стоп, вымогательство, какие-то лошадиные предъявы. Ну ладно, думаю, может, у них так принято. Но когда ваша девчонка стала тянуть на моих родителей…
И Андрей развел руками. При этом жесте Коспан с Касбулатом невольно попятились к окну.
- Волгоград – гостеприимный город, но всякому терпению приходит конец.
Кодряну зашевелился на полу, немного раздышался, и стал извлекать из глотки хриплые звуки. Коспан что-то заговорил, но Андрей жестом остановил его:
- Обожди. Дай закончить. Недосказанная мысль ничего не стоит. Давайте по порядку. Вы приехали из вашей Казахии, чтобы забрать зубную пасту, так? Так.
И он стал прохаживаться по кабинету взад-вперед, не выпуская гостей из поля зрения.
- Эту девочку вы подобрали по дороге, – кивок в сторону Кодряну, пытавшегося как-то усесться на полу.
- Волгоград… таможня… – вымолвил Коспан.
- Имеется в виду – вы не привезли её с собой из вашего эйлага. Так?
Казахи закивали.
- Тогда всё понятно, – заключил Андрей. – На жулика нарвались. Сейчас эта штука очень распространена – сами понимаете: кризис, дефолт, и всякая мразь поднимает голову. Он присвоил ваш товар, а когда вы стали изобличать его, указал вам адрес первой попавшейся фирмы. И привел ко мне.
И он с размаху пнул ногой в живот Калистрата, пытавшегося подняться. Тот повалился обратно на пол и замер. Коспан переводил Касбулату, плохо понимавшему, о чем говорят.
- Поэтому мой вам совет: поищите в других местах фирму «Навигатор», или кто там забрал вашу пасту.
Гости о чем-то переговаривались между собой по-казахски, и Андрей прибавил к сказанному:
- Да, кстати, обсуждать свои дела вы можете в коридоре – там места много.
Приезжие некоторое время совещались. Кабинет огласился громкими гортанными звуками.
- Танд хэрэглэж байгаагүй санал.
- Балансыг дээшлүүлэх миний хавсралт запускарик.
- Миний хавсралт миний хуудсаас хавсралтыг хасах тохируулага. Запускарик хавсралт таний хуудсанд харагдана.
- Эсвэл сайтын нууц үгээ асуух боломжгүй. Хавсралтанд ямар ч файлууд хэрэггүй. Юу ч татах хэрэггүй. Тэнд байна магадгүй.
- Сүлжээнд байгаа найз нар.
Андрей не сомневался, что справится с этими двумя, но его волновали последствия, а именно вероятность набега толпы таких вот дикарей в дальнейшем. И он начал подумывать, не позвонить ли Трезору, но тут, выступив вперед, Коспан отчаянно выкрикнул:
- Дай нашу пасту!
А Касбулат добавил, указывая на застывшего на полу коврожреца:
- Это твой человек! Один шайка!
Остановившись возле своего стола, Андрей стал перебирать ксерокопии казахских документов:
- Допустим, я поверил, что вы приехали за какой-то там пастой, хотя всё это сильно смахивает на жульничество с элементами бандитизма. Ворвались на фирму, стали угрожать, напали с кулаками. Потянет на хорошенькое уголовное дельце. Эх, позвонить бы сейчас в милицию – как вы думаете, стоит? Да не в казахскую милицию, а в нашу, волгоградскую.
И он взял в руки ксерокопию техпаспорта «Камаза».
- Сказать, что будет? Скажу, чего уж там! Не успеете вы добраться до вашей зубной пасты, вас лишат вашего транспортного средства – «Камаз» с госномером KAZ 4154, на чем тогда домой поедете?! Вот что значит ваш наезд – об этом в первую очередь вам надо подумать.
Разминая кисти, прибавил угрожающе:
- Хотя… можно и без звонков обойтись…
Видя их непонимание, стал объяснять, помогая себе жестами:
- Внимание, ребята, слушаем все сюда. Говорю на понятном вам языке. Моя – сидеть на этом месте. Вы – прийти с улицы. Вы – начать драться, хотеть ограбить.
И он замахал кулаками.
- Моя от вас – обороняться.
И Андрей занял оборонительную стойку. Затем потянулся к телефону.
- Моя – хотеть чтобы вы убраться как можно скорее. Моя – решать вопрос двумя способами.
Он взял в руки телефонную трубку.
- Моя – звонить в милицию.
И он загудел, изображая сирену.
- Милиция приезжать, вы – платить ей деньги.
Положив трубку на место, продолжил:
- Моя может поступить по другому…
При этих словах Андрей выразительно посмотрел на Калистрата Кодряну, надсадно кашляющего на полу.
- Но моя вас любит, поэтому будет звонить в милицию.
И снова потянулся к трубке:
- Вы хорошо меня понимать, повелители верблюдов, казахские ваши души? Решайте сами, вам жить…
Гости медленно попятились к двери. Тяжело вздохнув, Андрей резюмировал сказанное:
- Вы ко мне приехать – разбираться по волгоградским законам. Я к вам в эйлаг приехать – разбираться по-казахски. Эй, куда же вы! Заберите это чучело!
Но они уже выбежали из кабинета. Кодряну остался лежать на полу. Андрей включил чайник, и уселся на секретарское место.
«Мог ли этот муфлон ещё куда-то сообщить? Нужно ли сейчас звонить куда-то, или так обойдется?»
Налив в чашку кипяток, он погрузил туда ситечко с заваркой. Раздался звонок.
- Але.
Это был Штейн. Он сказал, что ребята из московской фирмы «Медлинк» оказались настолько любезны, что для ускорения доставки выслали коробку шовного материала поездом с проводником, и завтра надо его встретить. Андрей записал номер вагона, имя и фамилию проводника, а также номенклатуру и цены. В коробке – товар для двух клиентов, нужно напечатать накладные и произвести отгрузку в волгоградский областной кардиоцентр и в ставропольскую краевую клиническую больницу. В кардиоцентре нужно отдать товар в аптеку, в Ставрополь можно отправить автобусом, там встретят. Хотя – лучше бы отвезти, оказать уважение – это перспективный клиент. Записав все данные и попрощавшись, Андрей уткнулся в газету бесплатных объявлений, раздел «Трудоустройство» – где ж набрать нормальный персонал, не самому же тут ишачить! Тут позвонили снова. Он поднял трубку – звонила Мариам. Сначала она выясняла, чем он занимается, и с кем только что разговаривал по телефону. Всё выспросив, сказала, чтобы он взял ручку и записал, какие нужно купить домой продукты. Он послушно взял ручку и написал под диктовку список – всего одиннадцать пунктов. Сказав «люблю, трамвай куплю», положил трубку, и снова принялся штудировать газету.
Его рекрутинговые изыскания вновь были прерваны телефонным звонком. Сделав глоток чаю, он поднял трубку.
- У аппарата.
Снова Штейн. Он совсем забыл – у него заявка от Кумара Калымова, заведующего рентгенхирургическим отделением кардиоцентра на расходные материалы производства Cordis (эта компания является подразделением «Джонсон и Джонсон»). Дорогостоящая продукция, много позиций, заявка очень крупная. И прибыльная.
- Сплошной кизил сегодня, – пробормотал Андрей.
- Что? Алло! Что ты сказал?
Андрей бросил взгляд на казахские документы.
- Я чувствую себя, как в кизиловнике – одни кизил-баши и кызыл-кумы.
- Чего?! Повтори, что ты сказал!
- Ничего, это я так, для поддержания разговора. Диктуй.
Извинившись, что не может отправить факс, так как находится дома, Штейн стал диктовать названия, количества, и цены. Всю эту продукцию надо срочно заказать и оплатить, а при получении немедленно отвезти в аптеку кардиоцентра. Андрей принялся записывать: интродьюсер AVANTI PLUS 504-605X – 10 шт по $29 (цена поставщика) + 35% (цена для клиента), коронарный баллонный катетер SUPER TORQ 412-5040L – 5 шт по $277 (цена поставщика) + 35% (цена для клиента)… итого – 17 позиций на сумму $ 14058 в ценах поставщика и соответственно $ 18978 в ценах, по которым надо отгрузить в кардиоцентр. Записав спецификацию и экономику сделки, Андрей попрощался и положил трубку. И задумался. Зачем всё это надиктовывать? Ведь можно позвонить в кардиоцентр, наверняка там факс работает. Наверное, Штейн не хочет, чтобы его компаньон общался напрямую с заказчиком. Только такая может быть причина, поэтому все контакты – на уровне заведующей аптекой, которая ничего не решает, заказами рулит заведующий отделением, напрямую свзяываясь с поставщиками. А Ставрополь – там мелочь, этого клиента можно скинуть – чтобы самому не наматывать по шестьсот километров.
Тут зашевелился и закряхтел Кодряну на полу. Андрей вернулся к казахскому вопросу. Звонить или не звонить людям? Собственно говоря, можно было сразу позвонить – Трезору или, в конце концов, тому же Ревазу. В обоих местах бы приняли казахских ишаков, но это стоило бы денег. Возможно даже, дороже, чем в милиции. Они с радостью откликнутся и сейчас и возьмут деньги за услуги, – пускай даже ишаки умчались в степь, вопрос-то озвучен, извольте заплатить. Особенно Реваз – он-то считает, что Совинком расплачивается с казахским заводом за пасту, поэтому его друг с оптовой базы исправно платит за реализуемый товар. А если узнает, что зять научился считать деньги и решил в одиночку шваркнуть казахов, то для окончательного расчета предложит свой калькулятор… Решив, что никуда обращаться не будет, Андрей взглянул на Кодряну. Тот уже сидел на полу, прислонившись спиной к стене. Увидев его вполне очнувшимся, Андрей замахнулся и сказал с притворной строгостью:
- Ваше Ворсейшество, как там у нас пословица звучит: «Знал бы, где упасть, подстелил бы коврик»!
Коврожрец никак не отреагировал, только корчился от боли, и тогда Андрей прикрикнул:
- А ну… изыди сотона! Пошёл… пошёл отсюда, чтобы я тебя тут не видел больше!
Поднявшись с неожиданным проворством, Кодряну выбежал из офиса.
* * *
Вечером, как обычно после Кодряну, позвонила мама и стала Андрея отчитывать. Это же надо, до чего сын докатился – избивает сотрудников в офисе. Он попробовал отшутиться:
- Спасибо пускай скажет, что не до смерти. Лучше утка и кроватка, чем могилка и оградка.
Но у мамы не было настроения шутить. Это же пошла какая-то уголовщина, не хватало ещё… И она вспомнила позапрошлый год. Андрей терпеливо объяснил: коврожрец навел на офис казахских быков, и это была самооборона. Реальный пострадавший – это он, Андрей.
- Это как-то связано с Ревазом? Если да, то давай разбираться вместе с ним.
- Послушай, мама, Реваз тут ни при чём. Позволь мне самому разобраться с моим тестем, и пусть в наши взаимоотношения никто не лезет, особенно Его Ворсейшество.
Вспомнив о своих размышлениях по поводу всех этих обращений, добавил:
- Не говори ничего Ревазу про казахов – если не хочешь, чтобы я налетел на крупные расходы!
- Но Калистрат Гелиосович в реанимации, чуть ли не при смерти, ему делали ревизию брюшной полости!
- Как это всё печально, мама. «Ревизия брюшной полости». Нет рубежа моей жалости к Его Ворсейшеству. Но его предупреждали, чтобы он сделал себе ревизию черепной коробки, реформировал свой характер. Это бы спасло его брюшную полость.
Ольга Альбертовна прокляла тот день, когда сын устроился на работу в морг, и попросила быть посерьезнее – надо что-то срочно предпринять, потому что человек находится в больнице, и мало ли что. Может, надо появиться там, чем-то помочь, какие-то лекарства, и так далее. Андрей отвечал ей взволнованно:
- Непосильная тяжесть легла мне на сердце, мама. Надо успокоить волнение в груди. Как же так – Его Ворсейшество в больнице! Что же делать? Всё пропало!
- Перестань паясничать! – рассерженно прикрикнула Ольга Альбертовна. – Лучше подумай, что будешь делать, когда он заявит в милицию!
- А ты расскажи об этом папе – он, как полковник милиции, оценит эту хохму – «Кадрян-молдаван заявил в милицию»!
Она в сердцах бросила трубку и больше не перезванивала. Андрей решил, что отец оценил молдавскую хохму.
|
