Реальные истории Rotating Header Image

Он Украл Мои Сны – глава 94

Подъём становился всё круче, но путь свободен от препятствий. Узкая гряда давно развалившихся скал вывела на широкий прилавок. Тут проходила граница древесной растительности, отмеченная жалкими кустами, прижавшимися к угловатым камням. Далее шли полосы свежих россыпей, ещё не потемневших от времени и не украшенных узорами мха. Создавалось впечатление, будто совсем недавно появились на склоне горной вершины эти потоки камня и только что замерли, непонятно как удерживаясь на крутых откосах. Казалось, сделай один неосторожный шаг, и россыпь поползёт вниз вместе с тобою. Но продвигаться по этим камням, не затянутым растительностью, было легко – идёшь, как по ступенькам крутой лестницы.


Чем выше, тем круче россыпь. Делая последние усилия, цепляясь руками и ногами, Андрей с Таней забрались на самый верх. Но их сразу постигло разочарование: главная вершина оказалась ещё впереди и была отделена от них глубокой седловиной. Яркий солнечный свет слепил глаза.
Они спустились по склону, и, отдохнув в седловине, продолжили восхождение.
Крутой склон вершины был сплошь завален крупными глыбами. Они громоздились в беспорядке: одни торчали вверх острыми углами, другие нависали над крутизной, едва упираясь одним краем о поверхность скал, третьи лежали одна на другой, образуя неприступный хаос. Под ногами пустота, тёмные щели, грохот скатывающихся при каждом движении камней. Руки то и дело судорожно хватались за выступы, чтобы удержать равновесие тела. Нужно было смотреть в оба: легко поскользнуться и переломать себе кости или быть раздавленным свалившимся камнем.
Таня первой взобралась на последний прилавок и устремила сосредоточенный взгляд в глубину ущелья. Андрей, страховавший её сзади, влез за ней следом.
Вершина горы представляла собой крошечную площадку (прилавок) на пятиметровом выступе скалы, которой заканчивались острые гряды, поднимавшиеся сюда с трёх боковых возвышенностей. На север площадка обрывалась гигантской истрескавшейся стеной в глубокое ущелье, на дне которого светилось миниатюрное озерко.
Куда ни глянешь – горы и горы. На севере горная цепь загромоздила далёкий горизонт своими скалистыми снежными вершинами. Бесчисленные линии отрогов убегали на восток и терялись там в полуденной дымке. Юг же был заставлен беспорядочно разбросанными вершинами, большей частью плоскими и голыми. На дне у ближних привалов копились россыпи, рождаемые у подножия разрушающихся скал.
Растительность только пыталась проникнуть в это царство курумов (сомкнутая группа каменных глыб крупного размера с острыми обломанными краями, расположенная на нерасчлененной подстилающей поверхности различного наклона и имеющую способность перемещаться). Всё вокруг было серо, безжизненно, молчаливо, а руины скал делали картину ещё печальней. Этот пейзаж усиливал горестное и тоскливое чувство, не покидавшее Андрея с четвертого дня путешествия – когда они, приехав в гости к Иораму (отец Тинатин), обнаружили там, что называется мерзость запустения. Санаторий (легочный санаторий имени Ленина, «дворец гигиены») давно не работал, здания пошли трещинами, расположенный рядом поселок весь почти был заброшен (жители в основном были привязаны к санаторию – работали либо как-то кормились за счет здравницы). С этими местами у Андрея были связаны очень волнующие воспоминания, и он был удручён тем, в каком виде всё это сейчас находится.
Жена Иорама умерла, он жил один в ужасном бардаке – неухоженный и беспробудно пьяный. Первое, что он произнёс, увидев гостей, было: «Дайте на опохмел, очень надо». Андрей так и не понял, узнал его Иорам или нет. То была страшная карикатура на бывшего весельчака, душу компании, каким Андрей его видел в 1996 году. Таня вспомнила как Тинатин, гостившая у них в Волгограде, жаловалась, что «отец совсем плохой стал».
Андрей ничем не выдал своего разочарования. И, стоя на вершине, которую они с Таней облюбовали для восхождения, когда только первый раз поехали в горы на машине, и на которую наконец забрались, он хвалил и её и себя за этот подвиг. Они смотрели вниз, где кончался шероховатый край стены, далеко на дне ущелья торчали одинокие деревья.
- Отсюда упасть – мало не покажется, – заметил Андрей, крепче сжимая Танину руку. – Осторожно, не подходи к самому краю.
Её привёл в восхищение окружающий горный пейзаж, ей хотелось подольше побыть на вершине. Достав фотоаппарат, она беспрерывно щелкала, стараясь запечатлеть все детали.
После фотосессии они покинули вершину. Спускались по своим следам.
Подниматься в гору по россыпи значительно легче, чем спускаться. При подъеме, хотя мышцы и лёгкие работают с максимальным напряжением, положение всего тела остаётся устойчивым. При спуске же прежде всего приходиться преодолевать вес собственного тела, инерцию движения вниз. Это-то и составляет трудность, особенно при крутом спуске, когда каждый шаг подстерегают то скользкая поверхность камней, то замаскированные пустоты, то предательские ветки кустарника. Потеряй опору под ногой, не заметь вовремя препятствия – и можешь сорваться. Так и случилось с Андреем: не удержались ноги на откосе, не успели руки схватиться за выступ, и он покатился вниз вместе с россыпью. Поднялся, отряхнулся, хотел идти, но острая боль стянула правую ногу. Сквозь брюки выступила кровь. К счастью, рана оказалась неглубокой, и он, когда Таня к нему спустилась, смог продолжить путь.
Спускались долго. Лощина была завалена крупными обломками. На трёхкилометровом отрезке пути между вершиной и дорогой, где оставили машину, природа, казалось, сосредоточила все имеющиеся в её распоряжении средства, чтобы максимально затруднить путешествие: густые заросли, россыпи, прижимы. Больная нога усиливала исподволь накапливавшееся раздражение Андрея. Злоба трудовых будней теряла свою соль, но и здесь, на отдыхе, вдали от работы он оставался недоволен. Все серьёзные решения, когда-либо принимавшиеся им, были индуцированы такими вот спонтанными неясными волнениями, которые долго-долго бродили в тайниках души, а потом выплеснулись наружу в виде конкретных поступков. В данный момент ему хотелось одного: как можно скорее вернуться в Волгоград.
Таня списала его недовольный вид на травму. Когда добрались до машины, она вытащила из багажника сумку с едой, аккуратно разложила всё возле поваленного дерева, а когда Андрей присел, заботливо подала кусок жареного мяса и стакан вина.
- Что, до сих болит болит?
Он через силу улыбнулся:
- Да ерунда.
И устыдился – она-то не виновата в том, что у него очередной бзик и он никак не может расслабиться и наслаждаться жизнью. Господи, вокруг природа, чистый горный воздух, от которого кружится голова, рядом обворожительная девушка – что ещё нужно для полного счастья!?

Comments are closed.

stack by DynamicWp.net