C Львом Ремизовым Данила свёл знакомство уже давно. 32-летний Лев заведовал отделением в московском филиале МНТК «Микрохирургии глаза» и считался в Эльсиноре как opinion leader – его отправляли на заграничные конференции, презентовали подарки, водили по ресторанам. У Данилы сложились с ним дружеские взаимоотношения – вместе посещали пафосный «Gold’s gym», катались на лыжах, ходили на концерты. Лев, сын обеспеченных родителей, был, что называется, рафинированным интеллигентом, и Даниле, чтобы быть с ним на одной волне, приходилось штудировать актуальную литературу и тусоваться в разных богемных местах.
В один из июньских дней Данила позвонил и важно сообщил, что «фирма уже готова, надо встречаться, обсуждать контракт с Эльсинором». Андрею неохота было просто так лететь в Москву, у него возникло ощущение, что это очередные коктейльные посиделки, но всё-таки он послушался. Прилетев утром, он больше чем полдня был вынужден слоняться по городу – магазины, кофейни, «офис» – переговорный пункт на Тверской. И к шести часам подъехал к месту встречи – гостинице «Олимпик-Пента». Ремизов вышел из золотистой тройки БМВ в простенькой (только на вид) майке, джинсах, и мокасинах. Данила подъехал на ведровере – служебной ВАЗ 2108, из которой вывалился, как магнат, в умопомрачительном костюме. Приехал он с подругой, 18-летней Дарьей. Это была наполовину казашка, наполовину русская, высокая, с модельной фигурой, настоящая подиумная красотка. Её продолговатое лицо с красивым овалом было словно выточено рукой искусного мастера. Прямой нос с лёгкой горбинкой, с тонкими ноздрями. Только глаза чуть узковаты и с хитринкой в уголках. Смотрят на тебя такие глаза и будто знают твой секрет, но до времени помалкивают. Ещё у неё была такая особенность. Ничего специального она не делала – не кокетничала, не стреляла глазками, не надевала откровенных нарядов; но одним своим видом вызывала жгучее желание.
Данила страшно гордился ею перед друзьями, но в обществе Ремизова и ему подобных немного стеснялся из-за её манер. Лев Ремизов, аристократ до мозга костей, встречался с интеллектуалками, с которыми можно пообщаться на разные актуальные темы, а эти темы Даше были что слону букварь. Да и относительно её профориентации у Андрея закралось сильное подозрение – она нигде не училась, родственников в Москве у неё не было, домашний адрес упорно скрывала. Когда начала встречаться с Данилой, он высаживал её возле какого-то дома, и привет. Поладили они очень быстро, и она переехала к нему, имея с собой тощий пакетик с вещичками. Впрочем, он её экипировал в не самых худших магазинах, о чём, сокрушаясь, потрясая чеками, докладывал ближайшим товарищам. Из которых ни у кого не было сомнений, что там за жильё, откуда Даша переехала к нему. Все были уверены, что там обыкновенный блядприют. А близкий приятель Олега Краснова знал это доподлинно – и даже имел с Дарьей контакт на уровне слизистых в том самом блядприюте. На работе у неё был другой nickname – Кристина. Настоящее своё азиатское имя она хранила в секрете, ну а паспорт при таких отношениях предъявлять необязательно. Итак, все знали, шушукались – но молчали. Пусть парень сам разбирается, разочаровывается, одним словом, – живет. И этим вечером, Лев Ремизов, поздоровавшись с ней, загадочно улыбнулся, и в этот момент встретился взглядом с Андреем. И, как говорится, они поняли друг друга без слов. Ремизов о чём-то заговорил с ней с преувеличенной обходительностью, с которой обычно окучивают «прелесть каких дурочек», Данила стал вводить Андрея в курс дела. Здесь, в конференц-зале гостиницы, проводится бесплатный семинар «известного американского психолога». Это вводное занятие, на которое прошедшие начальный курс приводят своих друзей и знакомых. Новички могут ознакомиться с методикой, а те, кто их привёл, получают скидку при оплате следующего уровня. Данила уже прошёл первый курс за триста долларов, следующий курс стоил пятьсот, заключительный – полторы тысячи. Это был психологический трэйнинг типа «Как обрести уверенность и начать жить». На трехдневном первом курсе обучающихся заставляли выбегать на улицу и совершать разные сумасбродные поступки – приставать к прохожим с дурацкими просьбами, переворачивать урны, разрисовывать стены. Читали лекции о том, как сломать стереотипы и давали соответствующие домашние задания – вытворить что-нибудь эдакое, на что здоровый человек никогда не решится. На следующем занятии нужно было доложиться. Вот они и делали, а потом докладывали под улюлюканье аудитории. Данила заявил, что после курса как будто заново родился – бешеный эмоциональный подъём, заряд бодрости, у него заметно увеличился КПД, он стал успевать делать в два раза больше дел. Андрей раньше не замечал за ним какой-то стеснительности, зажатости, закомплексованности, неуверенности в себе, и удивился таким инвестициям – за что триста долларов, или даже две тысячи триста, если проходить все ступени. Тот пояснил: - Понимаешь, коллега, пройдя все уровни, ты выйдешь профи межличностных взаимоотношений, тебя научат подчинять людей своему влиянию. Это полностью меняет психологию. Гарантия 100%. Думаешь, просто так сюда приходят директора банков, крупных фирм? Он был уверен, что товарищи запишутся и будут посещать курсы. Однако Ремизов только из вежливости поддержал его энтузиазм, Андрей же прямо выразил свой скепсис. И подумал, что не те курсы выбрал Данила. Возможно, обучение поможет ему определиться с самоидентификацией – он до сих пор находился в поисках. Общаясь с разными людьми из разных, иногда полярных, сообществ, нахватался всяких взглядов, и никак не мог выработать своё мировоззрение. Касательно поведенческой линии – он двигался, что называется, на блат-педали, отличаясь, конечно же, от офисного шнурка, но изрядно не дотягивая до вора в законе. Пусть ломка стереотипов и новое мировоззрение. Но за такую сумасшедшую цену!!! Лучше бы потратил на Дарью-Кристину – лишняя неделя, две, или сколько там она себя оценивает. Все расселись по местам, и шоу началось. «Известным американским психологом» оказалась бойкая женщина, речь её лилась мощным потоком, на русский язык текст синхронно озвучивала не менее бойкая переводчица. Андрей с Львом Ремизовым сошлись во мнении, что дамочка – настоящий профи, держит зал, не оторвёшься, и трэйнинг действительно может быть полезным даже для тех, кто и без этого чувствует себя уверенно. Но… дорого, бл*! Дарья от удивления немного приоткрыла рот. В её глазах не было ни малейшего проблеска мысли, и от этого она выглядела ещё желаннее. Когда первая часть выступления закончилась, на сцену стали выходить те, кто уже прошёл обучение – барышни, достигшие крайней степени экзальтации, истероидные мужчинки. Все как один – какие-то там крупные руководители (опять же с их слов, а трудовую книжку у них никто не проверял). Они воодушевленно рассказывали о том, какую пользу принесло им обучение, и даже приводили цифры в долларах – прирост производительности, меньше стрессов, а значит, меньше болезней, и так далее. Особенно крупный руководитель заявил, что отправил на обучение весь свой персонал. Началась какая-то истерия – все заголосили, захлопали в ладоши, стали выкрикивать – «Да, здорово!». Казалось, ещё немного, все закричат «Да здравствует товарищ Сталин!», или «Господи, спаси!». Данила тоже порывался выйти на сцену, но Дарья остановила его: - Ты чо, больной! Первоначальное впечатление от американки было смазано, и, когда она вновь взяла в руки микрофон, уже было что-то не то. Казалось, вся её энергия направлена только на то, чтобы набить себе побольше клиентов. И если Данила заявил, что теперь уж непременно пойдёт на второй и на третий уровень, то Андрей с Ремизовым окончательно поняли, что это разводилово. Народ не спешил расходиться, когда шоу закончилось. Обменивались мнениями, восторгались, кричали как оглашенные, хлопали в ладоши, прыгали, топали ногами. Всеобщее ликование, эйфория. Данила встретил своих однокурсников, стал что-то громко говорить, жестикулировать. - Какое-то нездоровое веселье, – заметил Андрей, вместе с Дарьей и Ремизовым отойдя подальше от шумной толпы. - Напоминает… как бы… какую-то секту… на самом деле, – поддержал Ремизов. И обратился к Дарье: - Ты не боишься за своего друга, может, надо пойти его вызволить? Она ответила, хмыкнув: - Черти… так орут, что убили во мне всё либидо. - Так вот сразу и убили… А у Данилы всё наоборот. Сейчас он вернётся к нам такой разгоряченный… - … что нам придётся помогать Даше остужать его… – подхватил Андрей. И они, хохоча, перебивая друг друга, принялись развивать эту тему. Вышли в холл, и окунулись в гостиничную жизнь. Вид кривоногих карликов с важными поросячьими лицами ещё больше остудил Дарьино либидо. Она посмотрела на своих спутников, из которых только Андрей её разглядывал, причём уже безо всякого стеснения, Ремизов же наблюдал за подругами тех самых карликов. Это было что-то: баскетбольный рост, груди, побеждающие закон всемирного тяготения, ноги от подмышек, круглые тугие попы. Данила, подойдя к своим друзьям, искренне удивился, что они не стали записываться на курсы. Все вместе двинулись к выходу. Андрей с Ремизовым немного отстали. - Представляешь, сколько стоит аренда зала – всё-таки пятизвёздная гостиница на самом деле. И это, как бы трэйнинги у них тут все проходят. - А чего аренда зала… лохи платят, почему бы не арендовать. Представляешь, ходят солидные дядьки, тут выбегает толпа долбоёбов, и начинает к ним приставать! Вышли на улицу. Ремизов, отпустив несколько ехидных шуток, попрощался, сославшись на свидание с девушкой. «Какой важный вечер, – подумал Андрей, – столько всего обсудили, особенно дилерскую фирму и поставки в МНТК». Даниле захотелось устроить Андрею личную жизнь на этот вечер. И они втроём вместе с Дарьей отправились по съёмным местам. Однако, то ли у Андрея настроения не было, то ли день такой неудачный, ничего стоящего не попадалось. Данила шепнул, что при своей подруге стесняется предложить аварийный выход – не париться, а просто вызвать девочек. «А она при тебе стесняется обратиться за помощью к своим коллегам», – чуть не сказал Андрей. Ему стал понятен неуспех этих поисков – после Дарьи смотреть на других просто не хотелось. Эти мысли он также оставил при себе. Так, в конце концов, около часа ночи оказались в ночном клубе Voodo Lounge на Тишинке. Отсюда было рукой подать до Тверской, до дома, в котором жил Василий, и Андрей подумал, что лучше было бы с ним созвониться заранее и закатиться к нему в гости. Однако, пришлось слушать испанщину в ночном клубе и тянуть мартини. Дарья сделала заказ: «мясное блюдо, что-нибудь рыбное, с морепродуктами, и чтобы там фрукты разные». Официант попросил выразиться поточнее, а лучше показать в меню конкретное блюдо. Она выбрала самое дорогое и ткнула пальцем. Андрей нет-нет ловил на себе её профессиональные взгляды, и, начав уже опасаться какого-нибудь конфуза, перестал смотреть в её сторону. - Нет подходящих кандидатур, – констатировал Данила. Обращаясь к Дарье, произнёс со смехом: - Чего лыбу состроила, если никого не найдём, придётся тебе обслужить моего гостя. Эта перспектива скорее обрадовала её, чем шокировала, кажется, она мысленно молила, чтоб никого не нашли. Данила переменился в лице и в синеватом свете сделался похожим на мертвеца. - А ты, я смотрю, совсем не против, – сказал он полуугрожающе. Загадочно улыбнувшись, она опустила глаза. - Ты же знаешь мои вкусы. Андрей был окончательно сбит с толку. - Ребята, что-то мне не нравятся ваши разговоры. Пожалуй, поеду в гостиницу. И он сделал вид, что собирается уходить. Данила остановил его: - Не-е-е-ет! Никуда ты не поедешь. Всё в порядке, коллега – она давно мечтает устроить групповушку. Выкатывала подругу, чтобы потрахаться втроём, – я, правда, отказался. Теперь с тобой. Я же замечаю, как она на тебя поглядывает. И, наклонившись к ней, добавил уже с явной угрозой: - Я всё-всё ви-и-жу! Всё-о-о фиксирую! В этот момент Дарья посмотрела на Андрея уже совершенно недвусмысленно. Он выдержал взгляд, и сказал Даниле: - Послушай, бесконечно ценю твою заботу, но мы вообще-то друзья, и мне бы не хотелось… Глаза Данилы загорелись каким-то диким огнем, губы твёрдо сжались, всё лицо получило отпечаток мрачной и сосредоточенной остервенелости. - Поехали домой уже, не будем терять время! – процедил он. – Или она тебе не нравится?! Дарья вся подобралась, как перед клиентом, которому хочет понравиться, но Андрей и так уже успел разглядеть все её достоинства. Не просто какая-то степная кочевница, в ней чувствовалась настоящая порода. Но ему не нравился нервический тон Данилы. Такое было впечатление, что он играет, провоцируя на непродуманные действия, и готовит какую-то трагедийную развязку. И Андрей сказал твёрдо: - Ты определись – да или нет! Тебя же на семинаре учили: будь круче! - Поехали домой, – ответил Данила, едва владея собой. Ехали молча, в напряженном молчании, изредка обмениваясь незначительными фразами. Пока добрались до Кантемировской улицы, где Данила снимал квартиру, Андрей продумывал, как повести себя, если всё пойдёт, как задумано, и что делать в случае неудачи. Остановившись возле дома, вышли из машины, и тут Данила вспомнил, что дома нет выпивки. Решили прогуляться до круглосуточного магазина. Пока шли туда, он был весел, непринуждённо шутил. На обратном пути Дарья взяла Андрея за руку и прижалась к нему. Заметив, Данила выронил бутылку, которая тут же разбилась об асфальт, прибавил шагу, чуть не побежав, и вскоре скрылся за деревьями. - Доверь дураку стеклянный х*й – и вещь разобьёт, и руки порежет – задумчиво проговорила Дарья и развернула Андрея обратно к магазину. Когда, купив новую бутылку, вышли, спросила, плотнее прижимаясь: - Значит, ты из Волгограда? - Да, а ты? - Из Атырау. - Знаю, я там был. Это бывший Гурьев. - Ты там был?! - Один раз полночи просидел в аэропорту из-за нелетной погоды – мы с родителями летели из Душанбе. Тогда это был Гурьев. Другой раз ездил на машине по делам. На таможне сказал милиционеру, что еду в Гурьев, и он прорычал в ответ: «Ещё раз назовёшь так Атырау – вообще никуда не доедешь!» Так они шли, мило беседуя, и если что и нарушало плавное течение разговора, так это мысль о том, что дома поджидает кто-то лишний. Андрей на ходу сочинил стихотворение и продекламировал свой шедевр, посвященный очаровательной спутнице, чем окончательно её пленил: - Сексу верен лишь одному: тому где ритмично работают полушарья. Но я б пошел и в групповуху — лишь потому, что в ней активно участвует Дарья.
Когда устроились на кухне, Данила уже вполне взял себя в руки, к нему вернулось хорошее настроение. Если климактеричным особам для этого требуется ЗГТ (заместительная гормонотерапия), то ему хватило косячка, который они с Дарьей раскурили на двоих. Андрей отказался, сказав, что мартини для него вполне достаточно. Говорила в основном Дарья, Данила лишь пускал дым и похохатывал. Круг её интересов оказался необычайно широк – ночные клубы, элитные бани, Дольче блядь Габбана. Оказалось, нет ничего глубже, чем обложка журнала Vogue. Наконец, выдержав, сколько нужно для приличия, она вышла из-за стола и направилась в спальню: - Вы тут определитесь, кто там первый… или все вместе. Данила, докурив, сказал: - Ладно, сиди пока здесь, пойду узнаю, что она имела в виду – по-моему, она шутит. Это был совершенно неожиданный поворот. Всего можно было ожидать, но не такое вот динамо в самом конце. Андрею не улыбалось сидеть и слушать, как будут тянуть девушку, которая так на него смотрела. А послушать будет что – это уж точно, – их обоих хорошо торкнуло. Но стонов не было, всё как-то тихо. Андрей даже не пошёл в зал, как собирался, чтобы там включить телевизор и лечь спать. Вскоре пришёл Данила в трусах, одетых задом наперед, и, глупо улыбаясь, сообщил, что «ведёт переговоры», и, возможно, Дарья согласится на «па де труа». Такое откровенное глумление настолько вывело Андрея из себя, что, останься Данила на кухне ещё несколько секунд, вместо спальни и Кристины ему было бы окно и асфальт перед домом. На этот раз Андрей пошёл в зал и включил телевизор, но, не успел он выбрать канал, как явился Данила и поманил рукой: - Пойдём, коллега, она достаточно раскисла. Так… подожди, раздевайся тут. И он принялся инструктировать – как зайти, как прилечь, что делать. Оказалось, он думал, будто Дарья не понимает, что говорит и делает, а теперь она под кайфом, и даже не просечет подмены. Андрею сделалось безумно смешно, хотя это не он, а Данила обкурился травою. Далее произошло пусть не совсем так, как захотел Данила, но уж точно так, как хотелось Дарье. Вопреки его предположениям, замену она просекла, и получала от этого явное удовольствие. Удалось-таки услышать и стоны, и крики. Она оказалась не только довольно изобретательной, но и необычайно выносливой девушкой. Выложилась на всю катушку, до самого утра ей не удалось перевести дух и хотя бы покурить сигаретку. Настоящая мастерица, профи. Странно, что Данила не задался вопросом, где она получила такой опыт. А во время завтрака он начал ревновать – когда, взяв чашку кофе, вышел с кухни, пошёл в зал, и там подсоединил камеру к телевизору и стал просматривать то, что ночью наснимал (он, когда коллега подменял его, записывал события на плёнку, причем при полной иллюминации – свет в спальне был включен до утра). То ли по телевизору всё было как-то более убедительно, чем вживую, то ли ему показалось, что коллега лучше работает, и он заревновал, но вернулся Данила весь подавленный. Стал метать гневные взгляды, греметь посудой, дерзить. Тут-то Андрей почувствовал себя третьим лишним и засобирался. Пока искал одежду, слушал, как милые на кухне бранятся из-за невымытой посуды. Телевизор оставался включенным, и Андрей, хоть и скромный был человек, невольно оценил свою работу. Правда, ощущение было такое, будто тебя подменили – движения слишком торопливые, недостаточно сноровистые. Но Дарья – она была выше всех похвал! Она отдавала всю себя без остатка, такой страсти не увидишь в порно. Он уже полностью собрался, когда в комнате появился Данила в трусах, на этот раз одетых правильно. - Как ты можешь смотреть эту грязь, – скривился он, выключая все подряд электроприборы – радиотелефон, сплит-систему, телевизор. Это он из-за реплик и стонов, доносящихся из динамиков, – решил Андрей – надо было сделать звук потише. Ну, высказывания в основном сводились к похабным требованиям и прибауткам, Бодрийяра явно никто не цитировал, Солженицына, кажется, тоже. И он сделал Даниле комплимент: - Из тебя мог бы получится отличный оператор – какие ракурсы, угол зрения! Ты зафиксировал самые острые моменты! Данила выбежал, чтобы наорать на Дарью – из-за не поглаженной рубашки. Она ходила около него, как около начинённой бомбы, не решаясь что-либо сказать. Андрей пошёл в прихожую, стал обуваться. Тут из спальни вышел полностью одетый Данила и примирительным тоном сказал, что сейчас все вместе поедем в город погуляем, а потом он отвезёт в аэропорт. Его заскоки повергли Андрея в какую-то неопределённую тоску. Вид Данилы был настолько выразителен, такой запас неистовой страсти чувствовался за его наружным хладнокровием и размеренными движениями, что отбивало охоту куда-либо с ним ехать. Да и смысл, повторение кина уже не будет… Но всё-таки Андрей согласился. Пока спустились во двор, Данила подуспокоился. Они отправились в парк Горького и с тихой радостью созерцали траву и деревья. Они улыбались всему, и им всё улыбалось. Казалось, от совершенного ночью они стали лучше. Ревность и гнев Данилы самым неожиданным образом привели к тому, что к нему вернулось спокойствие и благодушие. Наверное, он стал теперь любить Дарью любовью снисходительной. Андрей желал эту девушку по-прежнему, но после обладания вожделение его утратило жало любопытства. Дарья отдыхала от стремления нравиться и от этого нравилась ещё больше. У палатки они выпили по молочному коктейлю, который показался им восхитительным. Все трое обрели невинность. И только в самолёте, наблюдая за отъезжающим трапом, Андрей вспомнил о цели поездки и набрал телефон Данилы. Тот ответил радостно, будто ждал этого звонка всю жизнь. - Соскучился, коллега?! Я тоже, мой молочный брат… - Сосучкался, – угрюмо проворчал Андрей. – Что там с Ремизовым? Некоторое время Данила изливал восторг, совсем как на семинаре «американского психолога», потом сообщил, что организационными вопросами занялся отец Льва – Ремизов-старший. У него есть своя фирма, которая несколько лет бездействует, вот через неё и планируется работать. Есть и бухгалтер на примете. Осталось только снять офис. Ремизов-старший будет представлять компанию, он бывший директор завода, хваткий мужик, и прекрасно справится. От реальных хозяев – Андрея, Льва, и Данилы – требуются только деньги на закупку товара в Эльсиноре. «Реальный хозяин получается Лёвин папа», – заключил Андрей и решил, что не станет рисковать деньгами. Подошла стюардесса и попросила выключить мобильный телефон, и Андрей, прервав разговор, с удовольствием это сделал. Бессонная ночь давала о себе знать. «Всё-таки не зря съездил», – вспоминая эту безумную ночь, подумал он, погружаясь в сон.
|
хроники Доктора Разгона
